Преторианец Дорна - Страница 39

Пять космических десантников относились к происходящему с полным безразличием. Большинство из них молчали или стояли или сидели, примагнитив себя к стене. Теперь, получив возможность наблюдать за ними, она начала замечать различия между воинами.

Фокрон находился в непрерывном движении, словно он исчез, если бы остановился хоть на секунду. Даже в шаттле он крутил головой, изучая каждую деталь окружения. Его движения всегда были спокойными и точными, несмотря на то, что никогда не прекращались. Он непрерывно разбирал и снова собирал оружие с тех пор как они вошли в контейнер. Его снаряжение и броня были тускло-синего цвета без маркировок или украшений, хотя его главенствующее положение не вызывало сомнений. Он был высок, хотя масштаб физиологии космического десантника мешал понять насколько выше остальных.

Космического десантника с мелтаганом звали Каликс, и неподвижность оборачивала его, словно плащ. Он ни разу не пошевелился после того, как они устроились в контейнере. Зазубренный гребень бежал по центру его шлема, а пластины брони были лакированы искусным узором чешуек. Чем дольше она наблюдала за ним, тем сильнее хотела, чтобы он пошевелился, его неподвижность почти давила на глаза.

Орн держался радом с Фокроном, как тень. Он был чуть ниже остальных, а в углублениях его доспеха ещё осталась пыль пустошей Гоби. У него было широкое лицо, щёки покрывали красивые шрамы в форме звёзд. Он часто переговаривался с Фокроном, но если она слышала слова последнего, то Орн всегда только шептал.

Последнего из тех, кого она откопала, звали Хекарон, и он оказался самым необычным. Если Фокрон или Силоний выглядели почти одинаково, Хекарон усмехался над миром лицом, украшенным множеством светившихся татуировок в виде ярко-зелёных ящериц. Ряды чёрного жемчуга на серебряных кольцах свисали с его правого уха и брови. Он снял шлем, как только закончился бой и с тех пор не переставая улыбался. Его зубы были острыми и блестящими.

Ну и ещё Силоний. Он говорил мало и держался в стороне от остальных. Сначала она подумала, что это, потому что он был незнаком с остальными воинами, но поняла, что дело в другом. Наблюдая за ними, она поняла, что между Фокроном, Хекароном, Каликсом и Орном не было никакой особой связи. Легион похоронил их под землёй пустошей Гоби годы назад, но если они и были раньше знакомы, то не показывали это. Они действовали слаженно, но это могло являться результатом обучения, а не знакомства. Силоний не был чужаком, но казался обособленным, словно он временно оказался среди них и чего-то ждал.

Он посмотрел на неё, возможно заметив внимательный взгляд, их глаза на секунду встретились, а затем разошлись. Мизмандра подумала о завёрнутом в баллистическую ткань предмете, который она хранила и всегда носила с собой, осколке неизвестной ей тайны.

– Есть идея, сколько мы будем болтаться здесь? – спросил Инкарн. – Тут осталось не так много пригодного для дыхания воздуха, а затем это место превратится в очень необычный гроб. Конечно, в этом есть смысл…

– Если бы Легион хотел видеть тебя мёртвым, ты уже был бы им, – произнёс Фокрон. Инкарн замер. – Все мы здесь, потому что у нас ещё есть цель.

Вечное движение Фокрона прекратилось. Все легионеры смотрели на Инкарна, глаза и линзы шлемов уставились на него.

– Конечно, – сказал Инкарн. Мизмандра видела, как дёрнулось горло под резиновым воротником скафандра, когда он сглотнул. – Конечно.

Фокрон кивнул и отвернулся. Мгновение спустя его примеру последовали остальные легионеры. Мизмандра вздрогнула. Различия между пятью воинами исчезли за секунду. Они стали единым целым, одним хищником с общим желанием и намерением.

– Тишина и терпение – лучший способ заводить друзей, – растягивая слова, произнёс Ашул. Инкарн собрался ответить, но в этот момент контейнер покачнулся и зазвенел. Легионеры отреагировали мгновенно, надев шлемы и приготовив оружие. Серия лязгов встряхнула металлические стены, а затем сменилась прерывистым грохотом. – Думаю, ожидание закончилось, – сказал Ашул. – Или так или нас ожидает быстрый конец.

Луна

Лихтер снижался над тёмной стороной Луны. Орудийные башни несколько секунд вели его на прицеле, но получив сигнал разрешения, вернулись к отслеживанию космоса. Лихтер выполнил разворот и опустился ещё ниже, прижимаясь к поверхности. Стали видны очертания башен за стенами городов-кратеров. Транспортные трубы пересекали серые пустоши между скоплениями зданий. Пустотные щиты мерцали над городскими кварталами, словно пузыри льда. Тут и там виднелись заброшенные сожжённые руины, слабый свет играл на их металлических костях. Терра сияла тонким полумесяцем в чёрном небе, её города-спутники и защитные платформы казались ореолом алмазов, сверкавшим в ночи.

Внутри небольшого отделения экипажа лихтера поверхность Луны мелькала на подёрнутом статикой пикт-экране. Лихтер нёс опознавательные знаки Терранского ополчения одной из орбитальных защитных платформ. Разрешение на полёт принадлежало одной из вассальных организаций регента Терры. Архам получил коды, не спрашивая ни регента, ни его слуг.

– Приближаемся к месту назначения, – прогудел пилот-сервитор.

– Продолжать, – сказал Архам.

– Принято.

– Это будет непросто, – пробормотал он. – Матриарх Селенара – человек…

Он посмотрел на Кестроса. Сержант кивнул, но ничего не сказал. Архам снова посмотрел на экран.

– Какие-то вопросы, сержант?

Кестрос покачал головой. Свет экрана омывал острые края хмурого лица.